Дом Рагнлейва всегда был небольшим островом спокойствия. Даже не взирая на события последнего месяца, что сильно повлияли на весь город, включая и самого Рагнлейва. Сказать это по нему было трудно, но те, кто более или менее его знали это замечали. Коннор теперь вел себя тише, чувствуя изменения в их казалось бы вполне дружеских отношениях, Айрин же… в поведении Айрин в глазах хозяина дома мало что изменилось. Она по прежнему была тихой и скромной гостьей, пытающейся помочь едва ли не в любом деле. С успехом, надо сказать. Увы,  но Йокинен не мог следить за каждым ее шагом, хоть и осуждал подобные порывы. Она гостья, а не прислуга, верно?
Сейчас же все было тихо. Коннор неохотно ковырял вилкой свою же стряпню, поглядывая на Айрин, Рагнлейв же пробегался глазами по очередной статье в газете, в которой для него не было ничего интересного. Было тихо. В этом доме не было тех, кто привык бы к частым беседам и шуму, в особенности это касалось хозяина дома. Голос мог бы подать только Коннор, но он был слишком озадачен тем, как бы не попасться за поглядываниями своему господину.
Завтрак прервал стук в дверь, и Рагнлейв поднял глаза. Молчаливое указание было тут же выполнено: Коннор ненадолго пропал с поля зрения, а затем вернулся уже с конвертом. Рагнлейв коротко взглянул на печать и нахмурился еще до того, как взял письмо в руки, убедился в его целостности и вскрыл, внимательно, в отличие от чтения газеты, пройдясь по строчкам. Хмурился он все сильнее, а затем устало положил сложенную попалам бумагу на стол и потер глаза двумя пальцами. На молчаливый вопрос подопечной он ответил не сразу,  сперва взвесив все да и нет. Он хотел ее доверия, а получить его было можно только доверившись ей самому.
- Имущество мой семьи хотят прибрать к рукам несколько людей из совета. Меня считают погибшим, - Рагнлейв брезгливо поморщился и сделал очередной глоток кофе, возвращаясь к газете, - Поэтому мне нужно как можно скорее оказаться в столице. Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.
Интонация говорила иначе. Говорила она о том, что выбора у девушки особо нет, во всяком случае быстро от нее не отстанут. Хотя с другой стороны… разве не каждая девушка мечтает побывать в столь чудесном месте, и не в качестве чьей-то служанки или провинциальной дурочки, а в сопровождении представителя фамилии довольно громкой и известной. Разумеется, этими мыслями хозяин дома себя не тешил. В его планах было закончить завтрак и начать сборы как можно скорее.

Любой другой за подобные речи давно бы сверил девушку укоризненным взглядом как минимум, как максимум рявкнул бы что-то, чтобы девушка прижала ушки к макушке, что-то пролепетала в ответ и в итоге просьбу-приказ бы исполнила. Рагнлейв же был терпелив, и более того - подобного вопроса ожидал, равно как и попытки "образумить" и попытаться от этой затеи его уговорить отказаться. На губах появилась легкая усмешка, а глаза цвета холодных льдов неожиданно тепло взглянули на девушку, щеки которой вдруг покрыл легкий и едва заметный румянец. "Мне казалось, тебе будет интересно посетить подобное место, особенно после такого, как Эмер, - он едва заметно пожал плечами, отодвинул пустую посуду и поднялся с места, поправляя рукава, - Поедешь в качестве спутницы, друга семьи". Рассчитывая, что этого будет достаточно, Йокинен обошел стол и направился с кухни прочь, намереваясь начать собираться самому, пока Коннор торопливо убирался со стола.
- Нет. Прости. Я не могу поехать. Это будет выглядеть слишком странно.
Рагнлейв остановился на пороге, а когда обернулся - явно выглядел оскорбленным до глубины души. он привык к отказам, но предпочитал знать, что на него есть причины. Причин же для отказа сейчас он не видел, стало быть, на то есть причины личные, о которых спрашивать не стоит. Воспитание бы не позволило.
- Очень жаль, что ты отвечаешь отказом даже не подумав, - наконец ответил он и постарался расслабиться, - И все же подумай. За делами туда еду я, а ты сможешь отдохнуть и приятно провести время, купить что-то нужное, завести новые и полезные знакомства. Я не смогу тебя заставить, но все же подумай. Я бы очень хотел видеть тебя в своих спутниках. Я же умру со скуки, общаясь лишь с Коннором.
Вышеназванный обиженно покосился в сторону двери, благо господина там уже не было, а потому кары бояться не следовало. Ища поддержки он взглянул было на Айрин, но быстро отвернулся, внезапно вспомнив о сборах, к которым он сможет приступить только когда покончит с уборкой. Рагнлейв любил порядок в доме, и потому каждое блюдце на момент отъезда было просто обязано сверкать даже в тени.

Рагнлейв тем временем собирал свои вещи сам, складируя аккуратно сложенную одежду на кровати. Он подозревал, что в доме оставались еще его вещи, но прошло уже довольно много времени. Может, отец велел и вовсе избавиться от них, а может они уже просто ему не по размеру. Мысль о том, что придется зайти в пустующий совсем дом тяготила. От того здания, которое он знал, сейчас оставалась лишь блеклая тень прошлого, и на каждом углу он будет видеть ее тень. Вполне счастливое детство, любящая мать, строгий отец, сердобольная прислуга, когда-то бегающая за ним следом, чтобы юный наследник не споткнулся об очередной ковер. Когда-то он научился от них сбегать, за что те получали строжайший выговор, а кто-то и вовсе едва работы не лишился. Чувствуя ответственность он перестал вытворять подобное, как и предпринимать любые попытки заставить несчастных побегать и понервничать. Да и отец взялся тогда за его воспитание. Спокойствие и хладнокровие - вот что было нужно видеть ему в собственном сыне.
Сейчас он многое бы отдал даже за строгий взгляд, но понимал, что все что его встретит - это пустота. Рагнлейв так и не признался себе, но он боялся одиночества. Об этом ему напомнила Айрин, едва ли не свалившись ему на голову с неба. Ему стало спокойнее, когда в доме появился кто-то еще, а не еще один человек из далекого, бесконечно далекого прошлого. Девушка могла поддержать почти любую тему, и вызывала в нем необычайно много эмоций, особенно часто - возмущение. Однажды он застал свою гостью за мытьем посуды, и едва сдержался, чтобы не повысить голос. Закон гостеприимства не позволял из гостя делать прислугу, хотя он прекрасно понимал, чем подобные порывы вызваны.
От раздумий его отвел стук в дверь, и хозяин дома с небольшой надеждой обернулся, наткнувшись на рожу Коннора.
- А, это ты, - с нотками разочарования произнес он и махнул рукой, подманивая друга ближе, - Иди сюда. Я уже совершенно не помню, что вообще следует брать в дорогу.

Появление в комнате Айрин не вызвало вспышки гнева или обиды, казалось, что Рагнлейв и вовсе не сразу заметил ее присутствия, полностью сосредоточившись на сборах. Он не хотел брать много, не рассчитывая надолго задерживаться в пустом доме, но кажется, что Коннор и Айрин решили собраться вместо него. Коннор и так забрал уже половину всего содержимого шкафа, а девушка, кажется, намеревалась взять остальное. Мешать он не стал, раз уж и сам взялся за такое дело как сборы, но все же предпочел бы, чтобы Айрин собирала свои вещ. И не для того, чтоб перебраться в другой дом, а для того чтобы поехать с ним.
- Я не буду пытаться выпытать у тебя, что за обязательства тебя здесь держат, - довольно мягко ответил он и прислушался к происходящему внизу, где отчего-то ворчал Коннор, - Хотя не стану скрывать, что мне очень интересно. Если хочешь - я могу попытаться договориться с тем, кто тебя удерживает, если дела не сердечные.
Забрав несколько вещей из рук Айрин Рагнлейв вернул их обратно в шкаф: они и тут-то были ему не нужны, что уж говорить о том, что бы надеть их в столице? Когда стопка заметно поубавилась в комнату снова сунул свой нос Коннор, сперва убедившись, что не дай всесоздатель чему-то помешает, и с осторожностью лисы, ворующей курицу из амбара, унес приготовленные вещи вниз.
- На самом деле я действительно хочу, чтобы ты поехала со мной, - признался хозяин дома, стоило слуге преодолеть последнюю ступень на первый этаж, - Не сочти меня за излишне сентиментальным, но с момента твоего появления здесь я чувствую себя спокойнее чем за все годы с момента гибели "Императрицы". Я не знаю, что со мной будет, когда я вернусь домой, в котором ничего не осталось от прежней жизни. Еще хуже мне будет, если я оставлю тебя здесь одну зная, что здесь ты не останешься, и что даже если - без моего присутствия здесь для тебя находиться опасно. Народ обижен на мне подобных, и если тебя увидят здесь одну - ничего приятного не жди.
Рагнлейв чуть заметно пожал плечами, чувствуя себя крайне неуютно. Кто-то ведь и без всяких домов видел, что она живет здесь, и с кем живет. Тогда даже отказ отказ от стен этого дома может ее не спасти. Обвинят в том, что она любовница врага народного - и все, поминай как звали. Йокинен был даже готов отказаться от поездки, не желая брать на свою душу еще одну смерть человека, которого должен был защищать. Их и так на личном его кладбище было слишком много.
- Мое имя еще имеет достаточно влияния, чтобы с кем-то договориться, - добавил он, стараясь лишний раз не хмуриться, - Мне нужно лишь твое желание.

Тем временем в столице не угасала радость. Имущество Йокиненов были намерены делить сразу три человека, и в надежде оттяпать кусок получше они каждый день объезжали вокруг огромных размеров пустующий особняк. Такому рвению позавидовал бы даже самый ръяный верующий, посещающий каждую мессу. И это лишь дом в черте города: был еще один за его чертой, где семья жила летом. И в каком-то из этих зданий хранился чертеж корабля, равного которого не было даже среди флота империи. На него-то три соперника и облизывались, лелея надежду найти его раньше остальных. А что с ним делать раньше - вопрос пока не решенный, хотя едва ли кто-то стал бы строить судно. Куда проще продать чертежи тем, кто в них заинтересован, а кто это будет - дело десятое. Действующий ли император этого государства или соседнего - какая разница? Хоть богатый купец, лишь бы денег дал достаточно.
- Глупо было обзаводиться лишь одним наследником, - встретившись двое соперников фальшиво друг другу улыбнулись и продолжили неспешную прогулку верхом, частенько оглядываясь на мрачного вида здание, постепенно остающееся позади, - Хотя ходят слухи, что старик был на грани того, чтобы не отправить женушку в монастырь и найти себе помоложе или плодовитее.
- Боюсь, дело уже не в женушке было. Останься она жива - я бы утешил бедную вдову, - оба рассмеялись, хотя разговор имел немалую дол правды. Смерть женщины действительно спасла ее от унизительного развода, а останься она сейчас одна - поклонников было бы достаточно. В сравнении с мужем она была совсем еще молодой, и все еще сохраняла бы в себе манящие женские черты, которые, казалось, возрасту не были подвластны. Что уж говорить о том, что в ее руках было бы знатное приданное. Что касалось ее наследника... Тот явно испортил себе репутацию, послать  к нему наемного убийцу - и можно спокойно плодить своих, никто бы и не хватился несчастного отпрыска.
В глазах многих ситуация именно так и выглядела, разница была ишь в том, что жениться теперь не обязательно. Нужно было лишь подождать подтверждения исчезновения рода в чистом их виде. А вот дальних родственников никто не отменял, даже если они фальшивые.  Впрочем, один из воронов действительно приходился семье таковым, даже общие черты лица проглядывались, а потому на большую часть рассчитывал именно он.

Кони терпеливо рысили по пыльной дороге, оставляя Эмер все дальше и дальше позади вместе с его проблемами и тревогами. Первое время заинтересованная в путешествии Айрин постоянно выглядывала в окно и просила разрешить ей сидеть с возничим, чтобы иметь возможность увидеть больше, чем вызывала у Рагнлейва улыбку. Даже несмотря на то, что совсем скоро его ждало немало проблем и немало печали в собственном доме. Сейчас же она дремала, устроившись на сидении кареты, хотя это не казалось очень уж удобно. Но все же лучше чем сидя и постоянно биться головой о стекло. Да, второй день не казался столь интересным, а впереди предстояли еще несколько дней пути. Сняв с себя плащ и накрыв спящую девушку мужчина задумчиво уставился в окно, сам едва ли не засыпая. Он был рад, что Айрин все же смогла отправиться в путь с ним, хотя он эту радость сдержал еще в кабинете. Теперь ему следовало вести себя под стать аристократу и главе семьи (из одного человека), как от него и требовали, а это сдержанность в первую очередь, верно? А что будет потом, когда он отстоит свое наследство? Привести семейные дела в порядок, озаботиться появлением на свет наследника...
Нахмурившись Йокинен пальцем поскреб подбородок и коснулся рубахи, под которой болталась безделушка, украшенная рубинами. Он все еще чувствовал что-то к погибшей давно девушке, но пора было смириться: ее нет, и нужно жить дальше. Что бы ни вынудило ее пойти на этот шаг - пора было отпустить прошлое и наконец начать жить в настоящем. Вздохнув он снова взглянул на мирно спящую девушку, заметив, насколько мило подрагивают ее ресницы во сне. Она была милой, и будь она из хоть немного знатного рода... Рагнлейв снова отвернулся.

"Нет, Коннор, не стоит, - Рагнлейв покачал головой, отвечая на непонимающий взгляд слуги, - Сейчас люди не в настроении принимать важных гостей, так что не будем привлекать внимания. Просто путешественники". Слуга согласно кивнул и шагнул в таверну первым, чтобы разведать обстановку. Внутри было на удивление пусто и тихо, большинство гостей были трезвы, а даже те, что не очень - тихо сидели по углам и что-то негромко обсуждали. пахло довольно приятно, и беглый взгляд по тарелкам местных сообщил, что повар здесь тоже был не плохим. Покосились на новых гостей с не доверием, но приставать никто не стал и это Рагнлейва немало успокоило. Пока Коннор разговаривал с хозяином таверны мужчина положил руку на плечо уставшей на вид девушке.
- Снимем комнаты рядом, и если что - я услышу и приду. Не знаю, остались ли у тебя силы на ужин, но все же попрошу принести его тебе в комнату, хорошо?

Обратно Коннор вернулся уже с ключами, убедился, что Рагнлейв с подопечной устроились в комнатах и спустился вниз: ему еще предстояло устроить коней в конюшне и обеспокоиться сохранностью багажа, а вот в комнату Айрин скоро постучались. Довольно милого вида улыбчивая девушка осторожно поставила таз с теплой водой в одном углу комнаты, ненадолго ушла и пришла уже с подносом приятно пахнущей еды. Йокинен явно не поскупился на ужин, желая тем самым выразить свою благодарность. Мясо, фрукты, овощи в свежем и тушеном виде и вино, в местном заведении лучшее. Все это было прикрыто чистым полотенцем, чтобы спрятать от любопытных глаз, хотя они все же никуда не делись. Благо, комната Рагнлейва действительно оказалась соседней, и в случае опасности он мог мгновенно оказаться рядом. Снова улыбнувшись девушка скрылась, в этот раз окончательно, чтобы оставить Айрин наедине с тишиной, чуть жестковатой кроватью и ужином.

По счастью ни Айрин, ни ее соседей никто так не побеспокоил. Хотя компания в одном углу то ли в шутку, то ли совершенно серьезно обсуждала то, как ухоженно выглядят кони в карете и насколько та выглядит богато, а стало быть, гости не самые бедные и забрать у них есть что. Вполне возможно было, что девушка если и не жена пришельца (не просто же так они по разным комнатам разошлись?), то любовница или невеста точно, раз семейного сходства не наблюдалось. Вполне было возможно пробраться к ней да приставить к горлу нож, чтобы иметь рычаг давления. Правда, мрачный вид Рагнлейва, что спустился ненадолго выпить, их желания поборол. Компания заткнулась, и вскоре с увлечением начала обсуждать новенькую официантку, которую и отправили к Айрин с подносом.
Хозяин оказался мужчиной разговорчивым и дружелюбным, предложил посодействовать в смене лошадей и подсказал, что одну из дорог размыло и следовало бы тропинку сменить. Рагнлейв прислушался, но на слово верить не стал, не вполне местным доверяя. Мужчина хоть и не был похож на человека подлого, но и доверия особо не внушал. Сказалась и усталость, что повысила подозрительность.

"Видимо, придется нам немного задержаться, - проговорил он, вернувшись в комнату, где уже клевал носом Коннор, - Отоспись, а завтра поспрашиваешь местных о дорогах и сменишь лошадей. За местных ты больше сойдешь".
- Не уверен, что это комплимент, но хорошо. Только отосплюсь сперва.
Уснул он почти сразу, а вот Рагнлейву не спалось. Он устал, мышцы болели, но вот сон идти упорно отказывался. Поворочавшись немного в постели мужчина поднялся с места, немного побродил по комнате и снова спустился вниз. Посетители все еще были, они лениво потягивали пиво или вино, обсуждая что-то негромко между собой. Кто-то спал на лавке, но поскольку никому не мешал - его наружу не вытаскивали. В одиночестве, наедине разве что с собственными тяжелыми мыслями, Рагнлейв провел здесь до самого утра, и вернулся в комнату лишь на рассвете.

Коннор же проснулся раньше. Постучал Айрин в дверь, чтобы ее разбудить и сообщить о том, что он отлучится, а его господин все еще спит, хотя давно бы пора проснуться. Поворчав еще немного он ушел, с тревогой поглядев на ссорящихся между собой местных. Плохая идея уходить сейчас, но едва ли Айрин окажется настолько глупой, чтобы вмешиваться. Еще раз взглянув он скрылс за дверью. Шум разбудил Рагнлейва, который явно не выспался и теперь был зол. Выдавало его хмурое выражение лица и только, с которым он внимательно следил за происходящим внизу, скрестив руки на груди. Причины ссоры он не слышал и даже не пытался, да вот только один из спорщиков вдруг, заметив его, ткнул в Йокинена пальцем.
- Вот сам и спроси! - воскликнул спорщик, хотя тут же заметно занервничал, когда поймал на себе разгневанный взгляд ледяных голубых глаз. Второго же спорщика это не смутило.
- Эй, аристократик! - с вызовом крикнул он, широко расставив ноги и уперев руки в бока, - Тут слушок прошел, что ты тот мальчишка, которого в Эмер кинули за то что своих всех убил. Скажи-ка, хорошо себя чувствуешь?
Рагнлейв промолчал, хотя было заметно, что напрягся он сильнее обычного.
- А что насчет людей, которых там казнили, в Эмере твоем? По твоей указке, голубокровный ублюдок? - спорщик сплюнул на пол, - А спустись-ка сюда, у вас правда кровь синего цвета аль байка? Спускайся, подонок!

Еще мгновение, и драки было бы не избежать даже несмотря на то, что здравый разум надрывался, крича о том, что бой неравный: провокатор был не один, и его стая хоть и смотрела с опаской, но все же превосходство чувствовала. Первый запах крови - и они бросятся забывая обо всем. Рагнлейву же забыть обо всем не стоило, в конце концов путешествовал он не один и нес ответственность как за слугу, так и за спутницу, что тихо, словно призрак, появилась позади и потянула его от ограждения назад. Его не пугала перспектива появиться на приеме с отметинами на лице, хотя картина действительно была едва ли стоящей. Удерживало его другое: бой заведомо был обречен на поражение, и что если толпа простолюдинов решит забрать свой трофей в лице Айрин?
- Беги-беги, сучий ты сын! - предпринял еще одну попытку мужчина внизу и даже кулак поднял, - Прячься за юбкой свой шлюхи! Тож небось попискивала от восторга! А подо мной попищать она не хочет ненароком?

Айрин закрыла дверь до того, как провокатор договорил, затащив Рагнлейва едва ли не до середины комнаты. Тот уже успел сменить (разбавить) гнев на размышления. Поведение толпы было понятным, но от того вовсе не радующим или приятным. Рагнлейв был зол и раздражен, действительно готовый как следует проучить мерзавца, чтобы напомнить ему о его месте.
- Ты вовремя, - в конце концов произнес мужчина и повернулся, внимательно взглянув на девушку, - они пытаются воззвать к совести, но только тревожат старые раны. Страх перед будущим делает их смелее, особенно когда они не одни. Их можно понять, но давать свободы не стоит. Провокация - мелочь, а то что происходит с Эмером... Более приближено к реальности. Представь, если такое будет по всему Бореалу?
Рагнлейв вздохнул и потер усталые глаза: поспать удалось от силы часа три, не больше.
- Наверное, не стоит мне грузить тебя подобным, - устало опустившись на кровать мужчина сцепил руки замком. Вид его выражал смирение, а вот мысли явно продолжали роиться и бороться между собой. Осознание того, что народу тяжело ему и самому не нравилось, но дай волю анархии - и народ изничтожит сам себя, как это происходит в Эмере. Краткая мысль мелькнула где-то в сознании и погасла еще до того, как Йокинен успел ее обдумать. И догонять ее он не стал, считая совершенно абсурдной и дикой, лишенной здравого разума...а лишенной ли?
- ...но мне не нравится то, что происходит. Я понимаю, отчего все так складывается, но подобные настрои ведут только к страданиям и смертям. Я не хочу этого, но моя семья уже не столь могущественна, как раньше. Была. Остался только я.