«Подумаешь! Всего лишь приём…»
Айрин опаздывала уже на добрые минут сорок и жалела о том, что вообще согласилась на нечто подобное. Она шагала по комнате (останавливаясь изредка, чтобы перевести дух), хотя должна была спускаться вниз, ведь они условились встретиться с Рагнлейвом в гостиной, когда девушка наконец-то соизволит одеться, причесаться и закончить остальные приготовления к походу на приём. Нет, закончить-то она давно закончила, но всё не могла никак собраться с силами, чтобы наконец-то высунуть нос из своей комнаты.
Всё вокруг казалось излишне броским и дорогим, айра даже представить себе боялась то, что ждет её на этом глупом приеме, на который Йокинен зачем-то решил взять простую девчонку, выросшую в бедной семье. Рин волновалась, боялась опозорить своего друга и стать посмешищем для всей столицы. Разве сможет она поддержать беседу? Она не была глупой, но чувствовала себя неуверенно, не представляя темы для бесед с людьми подобного круга. Дальше – больше. Наряд казался ей ужасным. Корсет, закрывающий спину, вызывал нечто сродни клаустрофобии, крылья материализовать в таком платье не представлялось возможным, а подобные мысли вызывали панику. Понятное дело, Коннор вовсе не хотел подобного эффекта, наоборот, старался выбрать что-то красивое за те деньги, что оказались в его распоряжении, когда девушка попросила совершить эту покупку вместо неё. Только мало того, что оно выглядело излишне дорогим для тех крох, что она всучила слуге Рагнлейва, что вызывало подозрения, так еще и подобные эмоции. Всего этого можно было избежать, но…
В дверь настойчиво постучались, Айрин тяжело вздохнула, признавая свое поражение. В самом-то деле, не собиралась же она и дальше вести себя словно маленький ребенок, не желающий что-либо делать? В коридоре стоял Коннор, нервно переминающийся с ноги на ногу, кажется, он и сам чувствовал себя неловко. Или неуверенность девушки как-то повлияла на его настроение. А может Рагнлейв устроил ему нагоняй из-за того, что гостья не спешит появиться? Последняя мысль едва ли укладывалась в голове, слишком уж добрым казался Йокинен, но и дальше его терпение испытывать совсем не хотелось. Подумает еще, что это признак неуважение или что-нибудь еще.
- Я уже думал, что что-то случилось, - дверь приоткрылась чуть сильнее, блондин тут же шутливо поклонился, вызывая желание хорошенько его пнуть, чтобы перестал издеваться.
- Проткнула шпилькой себе глаз? Запуталась в шнуровке корсета, упала и сломала себе шею? – Айрин весело усмехнулась, вышла и закрыла дверь.
- Шуточки у тебя…Но, ты ведь даже не представляешь себе того, на что способны благородные девицы, оставшиеся без горничных и вынужденные сами справляться со сборами. Думается мне, ужасы случались и похуже того, что ты перечислила.
- Умеешь настроить на нужный лад, - девушка всеми силами попыталась выкинуть из головы картины, нарисованные довольно неплохим воображением, что и сказать, действительно, настроение сейчас стало еще более странным для выхода из дома.
- Обращайся. Я вообще на все руки мастер. Платья вот выбираю неплохо.
Рыжая едва слышно фыркнула и повела плечами, ей было что ответить на подобное высказывание. Благо, времени ей на это не хватило. Коннор шустро отправился на улицу, спускаясь по лестнице подозрительно быстро (перескакивая по две-три ступеньки), проверять готовность кареты (а скорее уж, чтобы узнать, не уснул ли кучер, пока ждал появления своих не слишком торопливых пассажиров). Айрин же решила, падать с лестницы - это излишне драматичное появление, поэтому спустилась медленно и осторожно, боясь наступить на подол платья. Справившись она замерла на пороге гостиной и тихо постучала по небольшому столику, чтобы привлечь внимание Рагнлейва, который стоял к ней спиной.
- Прости, что заставила тебя так долго ждать.

- Спасибо, - комплимент (если это был комплимент) был щедро сдобрен чем-то вроде иронии (или это был скрытый упрек?), потому было непонятно, как на него нужно реагировать. Вообще-то, недовольной она совсем не была, скорее немного напуганной и неуверенной. Что не помешало ей выглянуть в небольшое окошко кареты, чтобы самым беззастенчивым образом показать распоясавшемуся Коннору язык. Это же надо быть таким невоспитанным, чтобы открыто насмехается над тем, что ей предстоит целое испытание. А всё почему? Потому что не умеет вовремя сказать очень простое слово. Простое и нужное. Нет. Нет, я не могу. Нет, я не хочу. Нет, я останусь здесь и дождусь тебя, а ты потом обо всем мне расскажешь. Но Рагнлейв был таким странно-меланхоличным, когда его мысли переставали занимать дела о передаче наследства, он становился тих и угрюм. Видимо, родные стены мало способствовали поднятию настроения. Оно и понятно. Обстоятельства были не самые располагающие, как и повод для приезда.
- Надеюсь, я ничего не испорчу, - буркнула она едва слышно и сразу же отвернулась, жаловаться она совсем не хотела, просто озвучила свои опасения. И опасения эти были вполне обоснованы. Что-то подсказывало, что экстренный курс манер не сможет сильно помочь, если что-то выйдет из-под контроля. Но не может же всё вечно идти наперекосяк? Вдруг в этот раз обойдется?

- Одна половина гостей разглядывает тебя, думая о том, какой бы ты замечательной партией стал для их дочерей, сестер, кузин и прочих родственниц женского пола, а другая поражается твоему нахальству и тому, что ты притащил с собой на прием какую-то незнакомку. И обе половины перемывают тебе и мне все кости. Еще бы тебе не быть в центре внимания. Ты словно специально это сделал. Хотел отпугнуть от себя представительниц ярмарки невест? Не очень-то у тебя это получилось, - какая-то особо предприимчивая брюнетка, стоящая чуть в стороне, едва предметами не бросалась, лишь бы привлечь внимание Йокинена к себе. Но тот будто намеренно отказывался ее замечать или только очень неплохо делал вид, что не замечает. И хорошо. Потому что пока он был рядом, было как-то спокойнее. Если бы Айрин не так сильно боялась выглядеть глупо, она бы вцепилась в Ранглейва мертвой хваткой и не отпускала бы до тех пор, пока он не решит, что пора возвращаться в поместье. Или бы просто развернулась и сбежала. Увы, местных выскочек такое поведение бы только еще больше развеселило, они и так едва сдерживались от того, чтобы не ткнуть пальцем в сторону внезапно объявившегося наследника. Имя Рагнлейва слышалось то тут, то там и у айры (если уж совсем честно) даже голова заболела от всех этих нелепых перешептываний. Это если забыть о неприятном чувстве, что её хотят прожечь не слишком уж дружелюбными взглядами. Словно чувствуя нервозность своей спутницы, Йокинен всячески старался отвлечь ее беседой.
- Ты вдруг решил выдать меня замуж или просто устроить мою личную жизнь? С чего бы мне уходить куда-нибудь с незнакомцем? – легкая усмешка немного оживила серьезное выражение лица, хотя Айрин даже не потрудилась взглянуть в нужную сторону и рассмотреть всех тех, о ком шла речь. Разве что скользнула беглым взглядом по послу, чтобы его запомнить, если от нее потребуют какой-нибудь отчет по приезду в Эмер. Заинтересованные ею богачи ее волновали мало (вернее, не волновали совсем). Что от них толку? Да и вся их странная заинтересованность продиктована лишь тем, что они увидели в своем узком мирке незнакомое лицо.
- Я? – зачем-то совсем тихо переспросила девушка и посмотрела на своего молчаливого спутника в поисках поддержки, но не мог же он еще и отвечать за нее, тем более, что до этого айра с этим вполне себе справлялась. Она улыбнулась, наклонив голову и полуприседая.
- Меня зовут Айрин Маккена. Я приехала с Рагнлейвом из Эмера.
На всякий случай Айрин снова мельком взглянула на Рагнлейва, мало ли, вдруг этот (казалось бы) милый молодой мужчина – не самый подходящий собеседник и лучше от него держаться подальше. По лицу Йокинена трудно было что-то определить, в этом заключалась вся прелесть (и весь ужас) дворянского воспитания, за фальшивыми улыбками было очень сложно что-то разобрать. Это, по мнению айры, было немного жутко. Холодные и застывшие маски безразличной вежливости. Правда, новый собеседник, вклинившийся в их тихую беседу, был (на первый взгляд) очень даже дружелюбный.

Недовольный и хмурый вид Рагнлейва довольно неплохо справлялся с задачей отпугивания тех немногих несчастных, что хотели подойти и поздороваться. Если они были. Даже не особо разговорчивая айра сейчас казалась себе верхом дружелюбия, а такое случалось не так уж и часто. Она не понимала всех этих условностей, зачем было приходить сюда, если не хотелось? Если люди, собравшиеся вокруг, вызывали скуку и раздражение? Разве что он хотел с кем-то увидеться из тех, кто так и не пришел? Или просто решил напомнить всем в столице о своем существовании. Судя по всему, богачам приходилось обдумывать каждый свой шаг, каждый взгляд и каждую улыбку, но у Йокинена не хватало сейчас на всё это желания и сил. Девушка тяжело вздохнула, мысленно проклиная духоту в зале, а потом перевела не слишком-то довольный взгляд на Анхеля, кажется, она готова была отвесить оплеуху следующему, кто с таким же полным безразличием начнет озвучивать свои соболезнования. Не трудно догадаться, что когда новый знакомый куда-то быстро испарился, никто особо не огорчился, даже наоборот.
- Да, конечно… - Айрин кивнула. Идея была замечательной во всех смыслах.

Первое время она просто смотрела по сторонам, любуясь удивительным видом, редко ей встречалась подобная красота. Даже богатое убранство зала уступало тому, что можно было увидеть, просто стоя здесь. Да еще и свежий воздух, для пущего эффекта можно было бы наконец вздохнуть полной грудью, если бы не проклятый корсет.
- Хорошо. Здесь не слишком-то весело. Да ты и сам заметил, судя по твоему виду, - Айрин внимательно посмотрела на Йокинена, отмечая тот факт, что он продолжал хмуриться. Всё еще был чем-то недоволен? Или у него от всех этих зануд, что так лебезили друг перед другом, разболелась голова? Девушка бы хмыкнула, но боялась обидеть спутника. Это ведь его мир. Он к нему привык и считает его приемлемым. Более того…
- Нам еще в Эмер возвращаться.
- Да. Эмер. Надеюсь, что там ничего ужасного не случилось. Снова… - айра нахмурилась, вспоминая всё то, что удалось пережить самой, да и то, о чем просто без конца рассказывали, передавая истории из рук в руки. Мало кто смог остаться в стороне, разве что кто-то додумался закрыться в подвале, чтобы отсидеться там до лучших времен. Будут ли эти лучшие времена?
- В другое время я предпочел бы остаться, но Анхель прав. Эмер не сам пришел к упадку, он лишился твердой руки и одичал. А стоило хозяину протянуть руку - как город ее укусил. Эмер - напуганная и брошенная собака. Ему нужна твердая рука. Его нужно поставить на место и напомнить, что он всего лишь послушный пес, который будет обласкан, если это вспомнит. Что если... Что, если этой рукой стану я? - Рагнлейв будто прочел её мысли в этот момент (только все переиначил под своё мировоззрение), начав всерьез рассуждать о своей роли во всем этом. Довольно опасные мысли. Так и жертвой «Гласа» стать можно… Айрин дернула плечами, будто от холода, но скорее для того, чтобы прогнать ненужные мысли и картины, уже нарисованные в воображении.
- Очень странные сравнения. Ты называешь простых людей, которые хотят нормальной жизни… собаками? Хозяйская рука? Что? Прости, с чего ты решил, что одной громкой фамилии будет достаточно? Не думаешь же ты, что ты просто приедешь в Эмер, взмахнешь рукой, назовешь свое имя и если все тут же не образуется, то ты сразу же получишь нужные средства и силы, чтобы со всем этим ужасом разобраться? – она и сама не заметила, как обхватила руками плечи и уставилась на Йокинена с видом величайшей упрямицы, - Даже с животными обращаются лучше. Как можно ждать верности от людей, которых лишаешь последних крох? А маги? Сколько войн должно состояться, чтобы в Бореале поняли, что они такие же жители страны, как и остальные? И айры… Ох, в мире столько несправедливости. Что ты можешь с этим сделать? – горько заключила она и поспешно отвернулась.
- Прости меня. Всё то, что произошло… Убийства, беспорядки, казни. Я слишком близко к сердцу все принимаю. Ты, вероятно, имел в виду что-то совершенно иное, я просто тебя не так поняла.

Больше всего Айрин боялась того, что Рагнлейв будет ей что-то объяснять, да еще с таким деловым видом, будто она глупое и не слишком блещущее умом дитя. Винить его в этом было сложно, спасибо детской внешности и небольшому росту, но это не отменяло того факта, что в подобные моменты было тяжело сдержаться и не попытаться ударить собеседника головой о стену. Ей тридцать лет, да она старше этого… Этого! В очередной раз пришлось себя одернуть, какие уж тут доверительные отношения и взаимоуважение, он ничего о ней не знал, а она не горела желанием что-либо говорить. Сплошное недоверие и ужимки. Как при таких взаимоотношениях она вообще поехала с ним в столицу? Хотя, когда дело не касалось щекотливых тем, Йокинен был собеседником интересным. Он знал много того, о чем Айрин даже не догадывалась, а уж о кораблях и море мог говорить взахлеб, пора голос не станет тихим и хриплым. Да и его доброту, направленную на малознакомого чело... почти человека, забыть трудно.
- Я понимаю. Говорю же, прости. Просто, знаешь, с высоты моего росла всё видится именно так, - айра не слишком весело хмыкнула, после чего горькая усмешка едва стерлась с её лица. Да. С высоты собственного роста она едва ли что-то могла разглядеть. Во всех смыслах.
Она чуть обернулась и приподняла бровь, Ранглейв руку с её плеча так и не потрудился убрать, а как-то открыто комментировать это она не решилась. Возможно, мало ли, он хотел сказать что-то еще? Или боялся, что после его слишком цветастых сравнений...девушка вообще решит сбежать?
- Тебе не нужно мне ничего объяснять. Хочешь, имеешь возможность? Делай. Я просто немного переживаю из-за возможных последствий. Знаешь же, бунтовщики настроены не слишком дружелюбно… - айра замерла, нахмурилась и мысленно отругала себя за глупость, - Что я несу! Прости, не хотела тебе лишний раз напоминать об отце.
Маккена за последний вечер столько раз успела извиниться, что шла на свой личный рекорд. Это раздражало. Хотелось говорить честно и открыто, но везде встречались подводные камни. О себе говорить нельзя, разве что выдумывать какие-нибудь небылицы, а Айрин Рагнлейва слишком уважала и не решалась так поступать. О нём говорить, ну, как показала практика, получалось не слишком успешно, хождение по мозолям какое-то. О чем говорить? Айра перебрала в голове множество тем для разговоров и неожиданно (даже для неё самой) ей в голову закралась одна шальная мысль, которую она не решалась озвучивать. Если и правда её благодетель решит обзавестись нужными связями и знакомствами, то можно будет…
- Я вернусь в Эмер, да. Ты же прекрасно знаешь это и мог бы не спрашивать. А ты бы предпочел, чтобы я осталась здесь? – рыжая преувеличенно весело хмыкнула и ответила собеседнику таким же любопытным взглядом, даже чуть голову наклонила вбок. Выглядела она при этом скорее насмешливо, что не вязалось с тем фактом, что (на самом деле) ей от безысходности хотелось заскрежетать зубами. Актриса из неё выходила никудышная, хотя бы из-за того, что актрисы не чувствуют постоянных угрызений совести из-за того, что приходится играть какую-нибудь не слишком приятную роль. Ничего удивительного, что спустя пару мгновений она не выдержала, глубоко вздохнула и решила проверить собственную теорию о том, что свои секреты другим доверять никак нельзя. Версия для мазохистов.
- А сели серьезно.  Боюсь, что раз уж ты решил за всё это всерьез взяться, мне придется искать себе новый дом. Иначе я что-нибудь испорчу. Понимаешь… Я, как бы это сказать, немного не в ладах с законом.
«И это лишь самая верхушка айсберга».
Чего она ожидала? Сказать трудно. С предсказаниями по выражениям лица у Айрин было довольно туго, пришлось положиться на удачу.