Это напряжение распространялось от господина директора волнами, незримым туманом и, по всей видимости, передавалось и остальным присутствующем. Мужчина крепко сдавил набалдашник трости в руке и громко щелкнул ею по деревянному полу шатра так, что вполне мог бы пробить доски.
- Сильнее! - прорычал грозно альбинос, скорее почувствовав, чем заметив, как вздрогнули на сцене его "артисты" - Этот процесс интереснее в исполнении сонных мух, чем в вашем! Ну! 
Мое имя Мара Джефф
вы можете знать меня как — да никак. Я нечасто продолжаю общение с кем-то дольше пары вынужденных часов или дней.
• Возраст: около 30
• Раса: айрка
• Телосложение: мезоморф-айр, что накладывает свой отпечаток
• Рост: около 150
• Цвет глаз: каре-зеленые
• Цвет волос: темно-каштановые
• Особенности: часто ходит в мальчишеской одежде
• Профессия: так и не получила
• Поддерживаю: сама по себе, хоть и хотелось бы, чтоб айров не преследовали
МОЙ ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ
Мара, если ее спросить, не любительница говорить о своей жизни: что было, то было. Да и не было у нее ничего интересного, если уж так подумать. Ну, айрка, ну, пару раз пытались поймать охотники. Ну так и сама дура — не надо на большую дорогу выходить и в путешествие пускаться, если не хочешь, чтобы тебя поймали. А так остается только пожимать плечами, улыбаться и выпускать дым изо рта от очередной самокрутки.Она вышла из бедной семьи — родители (извозчик и фабричная работница), чистокровные айры, мало чем думали, когда заводили такое количество детей, но кто ж им запретит. На четвертом они то ли одумались сами, то ли дед, живущий с ними в одной квартирке, надоумил, что семь человек в четырех стенах — не лучшая идея, а больше — и вовсе самоубийство. Два брата, сестра, дед, сама Мара — средняя, родители, пара забегающих кошек, притащенная с улицы птица, которой лично Мара лечила крыло, хотя в дом ее притащил младший Коэн. До рождения третьего в семье была еще бабушка, на удивление дородная и крупная для айра женщина, но в какие-то полгода она иссохла и умерла. Гроб зачем-то заказали слишком рано: так что Мара хорошо запомнила, что он был раза в полтора-два больше, чем фигурка бабушки, источенной болезнью за это время. Бабушка до сих пор иногда снится Маре.
Звук пожарного колокола с пожарной станции в соседнем доме, который мог разбудить в любой момент. Раза три или четыре, за то время, что Мара жила с семьей, на соседней фабрике, в которой и работала мать, случались пожары. Каждый раз: то ли само, то ли поджег. Маленькая, очень условно чистая квартирка, в которой отделялась разве что кухонька, да так, что лучше бы прожили без стенки, за которой она пряталась: можно было бы еще кровать поставить, а не ютить двух младших на одном неудобном кресле.
На все лето и еще немного захватывая учебный год Мару вместе с братьями и сестрой отправляли к другим бабушке с дедушкой, в деревню в семи днях пути. Когда старший брат вырос достаточно, чтобы путешествие казалось родителям неопасным, дед отказался кататься с ними, провожая. Он как не мог смириться с тем, что сын выбрал деревенскую девку, так до конца жизни считал себя в праве это демонстрировать.
В деревне было лучше, Маре нравилось: вольготно, можно спать, раскинувшись в сене, пусть и вставать приходилось очень рано, чтобы помогать по хозяйству и на выпасе скота, но Мара в этом видела скорее хорошее — когда еще тебя одну отпустят, где и нужно-то только: следить, чтобы никто не разбредался. Иногда ходить было тяжело, иногда легко, но Мара никогда не задумывалась, что можно было избежать этого. Это было частью ее жизни.
Это — и сказки и песни, которые рассказывали в деревне вечерами под свечу, когда все работы были закончены. В деревне все знали, что с ними живет семейство айров, да и как иначе — крылатых сложно не распознать, а уж когда их целый выводок, да все как на подбор малы и столько живут.
Сказки все были одинаковые: страшные, иногда скучные, иногда настолько явно выдуманные, что не верилось, как их вообще додумывались рассказывать — ну кто поверит в лопоухое огромное создание, которое ходит на четырех колоннах и трубит через трубку, которая у него вместо носа и свисает до пола? Сколько Мара не силилась себе представить этакого зверя, каждый раз казалось: нет, не может быть. Природа не настолько глупа, чтобы создавать такое бесполезное создание.
Больше всех Мара любила сказки о чародеях и чародейках, которые рассказывала бабушка. Бабушка говорила всегда тихим голосом, проникновенным, смотрела прямо в глаза Маре, отчего та чувствовала, что это что-то личное, важное, будто бабушка пытается донести что-то лично ей.
Бабушка говорила о некоей, Некоей, Той Самой, которую должен найти кто-то из их семьи. Никто не знает, о чем эта история, никто не знает, чем она должна закончиться. У того или той, кто Найдет — особый путь, говорила бабушка, вздыхала тихонько и утыкалась в свое вязание, словно и не говорила ничего вовсе.
Мара слушала, Мара запоминала.
Когда Маре исполнилось десять лет и пара месяцев, осенним месяцем, когда они едва вернулись из деревни, Мара заболела. Как и сколько ее выхаживали — Мара не знает до сих пор. Но в горячке ее преследовал образ женщины, неуловимый и прекрасный, и Мара бежала за ним изо всех сил.
Когда ей стало легче, ей сказали, что так пробудился ее дар мага. Мара знала, что маги существуют — но в их семье? Невиданно. И именно у нее?
Задавая себе эти вопросы в очередной раз, Мара вспомнила голос бабушки, ее взгляд прямо на Мару, Образ Женщины из снов — и все сошлось. Значит, это она. Избранная. Та, кто найдет Ту Самую. Для чего? А не все ли равно? А если и важно, так ведь ей нужно будет узнать как-то, верно? Она всегда дослушивала эту сказку до конца. Решения сказка не давала. Маре все еще было десять, когда Образ Женщины начал сниться ей постоянно.
С магическим даром тоже было нужно что-то делать, но родители все хотели дать ей хорошее образование — не абы что ведь, первый маг за столько поколений! И, разумеется, денег на образование не было. К двадцати, когда все основное — все восемь бесплатных классов, которые они могли позволить дать своим детям — образование было получено, а идти на фабрику мать ей запретила категорически, стоя на том, что вот-вот они соберут деньги, чтобы отдать ее учиться дальше (негоже бросать работу, зачем идти, если вот-вот бросишь?), Мара поняла, что ловить в семье и в столице ей больше нечего. Ей продолжала сниться Женщина. Она звала ее в путь.
Уходила Мара днем, когда все были на работе или в школе. У нее был небольшой чемоданчик и решимость достичь цели, сколько бы времени это не заняло.
Первыми она в пути лишилась волос. Когда у тебя нет денег и возможности мыться долгими переходами, а озера и реки встречаются не так часто, проще ходить с короткими волосами, чем с длинными. Из юбок в брюки она перебралась где-то в то же время. Первые брюки — стащенные у какого-то мальчишки с бельевой веревки, были ей велики и мешали идти скорее, чем помогали, но сердце Мары заходилось от какого-то дикого восторга. До этого она не воровала ничего кроме соседских яблок. В этом было что-то такое же освобождающее, как в полете. И воровать удавалось чаще, чем летать.
Если просить Мару описывать следующие годы, то она будет закатывать глаза и пожимать плечами. Что было в ее жизни? Пыльная дорога, иногда поезда, если удавалось стащить чей-то билет, иногда повозки, полеты — редко, лишь когда она уходила совсем в глушь.
Она обошла почти весь Бореал, но не заметила этого. География никогда не была ее сильной стороной.
Сколько раз она была в опасности? Много. Это нормально, если ты путешествуешь. Очень много, если ты при этом айр и женщина. Впрочем, присутствие старшего брата и двух младших детей в семье сыграли свою роль, как и лета в деревне — драться Мара умеет. По крайней мере, ей хватает, чтобы у противника брызнули искры из глаз, а она бы успела убежать или улететь.
О чем она жалеет? О том, что все еще не нашла Ту Самую. Она ходит по Бореалу уже добрых десять лет, возможно, проходит еще столько же. Хотелось бы иметь хоть какие-то ориентиры, знаете ли. Ладно временные, но что ей делать с Той Самой? Пока что Мара старается об этом не думать, но тревога и ожидание всегда с ней.
МОЙ ХАРАКТЕР
Мара любит свободу. Наверное, это основа всего ее характера, о которой она, впрочем, не особо думает. Разве будет связывать себя обещанием найти Ту Самую та, кто ищет свободы? Разве будет следовать судьбе своего рода, предназначению? Мара считает, что нет. Но Мара врет себе достаточно долго и успешно, чтобы и эта маленькая ложь работала.Она терпелива, но в какой-то момент чаша терпения может лопнуть. Во время волнения она терпелива куда в меньшей степени, может взрываться, если не получает что-то после первых трех просьб. Волнуется, с ее жизнью, Мара часто.
Она идеалистка, она любит мечтать, достаточно сообразительна, хоть и закончила всего восемь классов, пусть по ней не всегда даже можно сказать, что этот человек хоть когда-то включал свою голову, чтобы подумать. В школе училась бы на отлично, если бы не травля. Не то чтобы она не нравилась местным детям за то, что она айр: они совершенно спокойно общались с ее сестрой и братьями. Мара решила принимать это философски: школа — это ненадолго.
Она в принципе принимает философски многие вещи: она принимает тот факт, что у нее есть крылья, а у других их нет, что у нее есть магический дар, а у других его нет, что ей интересно было ходить в одиночестве по степям, а другим нет. Люди вообще разные, и тебе повезло, если ты можешь угадать и правильно под них подстроиться. Если не можешь — ну и дед с ними, в общем-то.
Возмущается Мара часто, но недолго: долго злиться у нее не получается никогда — эмоция нахлынет и схлынет, а бессмысленность испытывать эмоции по отношению к другим людям — останется.
Я ВЫГЛЯЖУ
Мара небольшого роста, около метра пятидесяти, не больше точно, меньше — возможно. Ее никогда не интересовал ее рост. Для айра она достаточно приземиста, тонкая фигура как будто иногда визуально превращается в маленький квадрат из тростиночки, но, возможно, все дело в магическом даре земляной стихии. У нее маленькие квадратные ладони с неаккуратными ногтями с землей под ними, случайно тонкие лодыжки, которые плохо вписываются в ее приземистую фигурку.У нее темно-каштановые волосы, когда длинные, сейчас — под мальчика, неаккуратно разметавшиеся по голове и жидкие, каре-зеленые глаза, большей частью — смешливые, если не насмешливые.
В нашем мире типаж лица назвали бы арабским: специфичная форма носа и скул, темная кожа, отчего ей идут светлые рубашки. Ворох веснушек на задней стороне шеи.
Большей частью Мара ходит в мужской (мальчишеской) одежде, но, окажись платье рядом с ней вместе с отсутствием необходимости куда-то бежать, как преображение случается мгновенно. Вот с косметикой у нее не задалось с совсем юности: помада матери куда больше шла ее старшему брату, чем ей. Чего греха таить: она больше шла всем, чей ей. Даже котам. С косметикой у Мары не сложилось.
МОИ НАВЫКИ
— Читать;
— Писать;
— Производить несложные арифметические манипуляции в уме;
— Пасти скот;
— Доить молокопроизводящий скот;
— Ухаживать за деревенскими животными и бытом;
— Сидеть с детьми;
— Воровать;
— Пользоваться своим внешним видом, чтобы получать плюшки (работает через раз);
— Неплохо петь, знает айрские народные песни.
МОИ ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ДАННЫЕ
ДРУГИЕ МАСКИ :
СВЯЗЬ СО МНОЙ :
УЗНАЛ(А) О ВАС :
Отредактировано Мара Джефф (2017-04-20 23:18:22)
